Фрагменты интервью с итальянским лютье
Фрагменты интервью с итальянским лютье
Embedded Files
Фрагменты интервью Александра Беленького с итальянским лютье Стефано Кониа (лютье - ремесленник, изготовляющий скрипки и другие смычковые инструменты)
Если гулять по центру Кремоны (а здесь есть, что посмотреть), на каждом шагу вы будете встречать скрипки. В витринах магазинов, на стенах домов, на памятниках и вывесках кафе. Музей музыки, музей Страдивари, музей скрипки — всё это превосходно, но туда вы сходите без меня. Не отходите далеко, я уже звоню в домофон, дверь в арке открывается, и мы оказываемся во дворе. Утопающий в зелени небольшой сад, почти грузинские балконы, и в глубине дворика мастерская с окнами во весь этаж. Дверь открывает сам Стефано: внизу у него лишь мастерская, а дом этажом выше, где он живёт вместе с родителями. За окном проливной дождь, а здесь тепло. Отдышаться после мокрой пробежки, согреться, и начать осматриваться.Где мы очутились? Почти так же выглядел рабочий стол трудовика в школе, не находите? Чтобы стать мастером, нужно хорошо знать множество наук, кроме столярного и плотницкого дела. Химия и математика среди их числа.
Скрипка и гитара — почти родные братья, несмотря на принципиально разные ‘манеры’ игры на этих инструментах. Как правило, мастера-скрипичники иногда делают и гитары, хотя лютье-гитаристы вряд ли смогут сразу сделать хорошую скрипку. Но принцип клейки корпуса похож и у тех, и у других. Всё начинается с дерева. Именно от правильного выбора материала в большей степени зависит звук будущей скрипки. Самый распространённый среди кремонских скрипок — клён. Мастер клеит обечайку, боковую поверхность корпуса скрипки (или гитары). Самое большое различие в процессе изготовления в том, что обечайка скрипки “собирается” внутри распорок, а у гитары строится вокруг этой распорки. Со стороны кажется, что мастер просто "стругает фанерку"? Верхняя дека скрипки изготавливается из резонансной ели, специальной акустической древесины. Удивитесь, но люди выращивают специальные леса с музыкальными ёлками! Остальная часть инструмента изготовлена из клёна. Каждое движение рубанком меняет звук будущей скрипки. Грубая столярная работа в исполнении лютье становится почти ювелирным делом.
Стефано Кониа - потомственный мастер, его отец тоже занимается скрипками, как и его дед. Такая уж это профессия, династическая. Хотя сам Страдивари не оставил своим сыновьям секретов мастерства, они давно разгаданы, и сегодня каждый старается следовать его традициям. Посмотрите, форма у всех скрипов абсолютно идентична, всё делается по канонам, давно закреплённым в этом мире, отступить нельзя ни на миллиметр. Где творчество в такой работе? В звуке! Различаются между собой инструменты, в первую очередь, по звуковым качествам, здесь двух равных уже не найти. Можно придумать разные декоративные элементы и рисунки, но такая работа будет не фантазией изготовителя, а заказом клиента.
Создатель скрипки в Кремоне никогда не ставит своего клейма на инструмент, но в очень узком кругу местных мастеров всегда безошибочно определят, кто её делал. Три сотни человек, давно и плотно знакомых друг с другом — не так уж много. Конечно же, скрипки делают во многих странах мира, в Китае их отчаянно клепают на заводах, но всё равно, серьёзные музыканты со всей планеты заказывают скрипку здесь, в Кремоне. Кроме всего прочего, это ещё и статус. Скрипка работы Конио-сына стоит десять тысяч евро. Стефано-старший успешно продаёт свои инструменты по цене от двадцати тысяч. Заказы штучные, но расписаны на полгода вперёд. Очень много музыкантов лично приезжает в Кремону, чтобы выбрать лучшего мастера. Стефано рассказал, что в их городе живут и работают два русских скрипичных мастера. И тоже продолжают дело великого “дедушки” Страдивари.© Александр Беленькийhttps://macos.livejournal.com/948874.html?page=2
Фрагменты интервью с барнаульским мастером-реставратором и изготовителем музыкальных инструментов
Фрагменты интервью с барнаульским мастером-реставратором и изготовителем музыкальных инструментов
Несколько дней назад мы опубликовали интервью с итальянским лютье. Но ведь у нас тоже есть удивительные мастера в России. Только они называются не лютье. Материалы разных лет: фрагменты интервью с барнаульским мастером-реставратором и изготовителем музыкальных инструментов Александром Гнездиловым (по материалам АиФАлтай) и видеорепортаж телекомпании Енисей о красноярских мастерах.Барнаульский мастер-реставратор, автор и изготовитель музыкальных инструментов Александр Гнездилов восстановил по археологическим данным струнный инструмент эпохи скифов. Не известно, что именно играли на таком инструменте 2,5 тысячи лет назад, но зато можно услышать звук древнейшего инструмента Алтая.Я родился в райцентре Шипуново, пошел там в школу и однажды зашел в гости к своей однокласснице. И увидел у нее дома пианино. Это была большая редкость для села. И вскоре после этого в селе открылась музыкальная школа – мне было десять лет, и я записался в нее по классу баяна. После окончания школы поступил в рубцовское музыкальное училище. По распределению попал в шипуновкую музыкальную школу, преподавал по классу баяна, аккордеона, балалайки, домры и гитары – возил детей на конкурсы в Рубцовск. В 1990 году перебрался в Барнаул, работал преподавателем по нескольким классам в 5-й музыкальной школе и познакомился в Евгением Борисовым, который сразу предложил пойти к нему в оркестр, который позже получил название «Сибирь». На общественных началах бесплатно ремонтировал инструменты, потом стал музыкальным мастером и при этом играл в оркестре на балалайке. С оркестром много ездили по гастролям, где общался с другими музыкальными мастерами, и вскоре мне захотелось самому создавать музыкальные инструменты.Случай не заставил себя долго ждать. Как-то выступали в колонном зале в Москве, и с нами выступал известный алтайский музыкант Ногон Шумаров. У него вышел из строя старый топшур, который мне пришлось чинить за 15 минут из подручных материалов. Сразу после концерта Ногон Шумаров предложил мне сделать для него новый топшур. Это был первый мною изготовленный инструмент. Позже сделал топшур для театра Республики Алтай, а затем моими работами заинтересовались в республиканском министерстве культуры – была мысль сделать топшур символом Горного Алтая, как балалайку для России, и я сделал несколько разных вариантов – поэкспериментировал с разными материалами. Так и пошло – стал делать разные инструменты.Скифская арфа – условное название. Она стала продолжением работ над алтайскими инструментами. Еще в 1949 году в Улаганском районе в пазырыкских курганах нашли этот инструмент в полуразрушенном состоянии. Датировался он V-III веком до нашей эры – временем скифов. На ней могло быть 6-7 струн. Но многие части не сохранились. Занялся реставрацией – сначала по словам, потом по фотографии. Наши балалаечники из оркестра «Сибирь» хорошо освоили игру на этом инструменте. Первый инструмент появился в нашем музее ГМИЛИКА, потом им заинтересовались в Санкт-Петербурге – показывал эту арфу на международной конференции. Там же посетил Эрмитаж и посмотрел остатки скифских инструментов. Была возможность подержать арфу из раскопок в руках и рассмотреть со всех сторон. После этого создал самую достоверную копию скифской арфы. Инструмент получился уникальным – это музыка 2500-летней давности.После арфы я сделал домру-банджо. С нашим оркестром «Сибирь» выступал лучший домрист России Александр Цыганков. К его приезду я решил соединить в одном инструменте русскую домру и американскую банджо – так как у него в программе много джазовой музыки. От домры взял внешний вид, диапазон и расстояние между ладами. Но тембр получился ближе к банджо – резкий и трескучий. Но на настоящей банджо после 7 лада идут только щелки – не прослушивается звук. А тут это было исправлено – получился инструмент средний между банджо и домрой по диапазону. Хорошо зазвучали верхушки и резонировал корпус. Мастеру инструмент понравился, он поздравил меня с ним. В итоге сделал 5 инструментов – один для оркестра русских народных инструментов Осипова в Москве, один для ГМИЛИКА, один для музея в Москве, для Александра Цыганкова. И еще один для оркестра «Сибирь».Как-то на конференции общался с гуслярами, они посетовали, что экспериментальная музыкальная фабрика в Москве закрылась, а инструмент требует развития. Стал делать гусли звончатые – на них играет несколько ансамблей в России. Гусли звончатые - диатонические, звук хорош только определенное время, а потом начинает «плыть». Поэтому, чтобы играть в оркестре, нужно часто перестраивать на разные тональности. Но два-три раза перестроил, струна растянулась, нужно настраивать инструмент, делать перерывы в концерте. Поэтому я разработал новый механизм альтерации, который, чтобы повысить звучание струны, укорачивает звучащий отрезок струны точно на полтона. Повернул – на полтона изменилась высота звука.А однажды заказали легкий и крепкий инструмент без потери диапазона. Тоже пришлось поломать голову, но удалось добиться веса в 8 килограммов. Раньше редко использовались музыкантами щипковые гусли столообразные: громоздкие, тяжелые – до 50 кг весом. Усовершенствовал конструкцию. Получился инструмент менее 8 кг весом. На таких гуслях сейчас играют гусляры московских ансамблей «Купина», «Серебряная струна», хора имени Пятницкого. Сейчас работаю над созданием тоже мобильных и легких клавишных гуслей. В перспективе у меня еще создание гуслей с двумя рядами струн, расположенных под углом друг к другу. Как бы два инструмента в одном корпусе.То есть мастер по гуслям должен быть и инженером, и столяром? – Прежде всего он должен быть музыкантом. А потом уже – плотником, исследователем… Хотя, конечно, это важно. Например, нужно правильно выбрать материал – резонирующую еловую древесину для деки. Эпопея, как с добычей золота. Даже из отобранной древесины в отходы идет 80 процентов. К тому же столярное дело небезопасное. Несколько лет назад моя левая рука упала на пилу. Перерезало ладонь до середины – кости, сухожилия, сосуды, нервы. После этого закончилась моя карьера исполнителя. Зато стал музыкальным мастером. «Почему баян играет, почему баян звучит?», – этот вопрос с детства задаю себе, когда прикасаюсь к любому незнакомому инструменту. И в каждый свой инструмент люблю вносить что-то неповторимое, какое-то усовершенствование. На гитаре три аккорда умеешь брать – можно популярные песни петь. А из гуслей шесть аккордов можно извлекать… Есть у нас такая мечта – «наводнить» гуслями весь Алтайский край. Тем более что этот русский народный инструмент гораздо более древний, чем балалайка, которая считается во всем мире визитной карточкой России.Сколько времени уходит на создание одного инструмента? – В среднем три месяца. Так, у гуслей целый месяц уходит только на клавиатуру. Но вот сейчас я работаю над завершением заказа – выставочного экспоната для центрального музея музыкальной культуры имени Глинки в Москве. Заказ был на инструмент из березы – так как скифская арфа была сделана из березы с многолетней выдержкой. Береза должна была быть идеальной – без сучков. Я семь лет выдерживал дерево, а сейчас приступил к работе – скоро закончу.АиФАлтай (интрервью Елены Чеховой и Петра Шульги)Телекомпания Енисей
КУВАЛДА И ЛАЗЕР или как делают бочки сегодня...
КУВАЛДА И ЛАЗЕР или как делают бочки сегодня...
Фрагменты интервью с французскими бондарями
Фрагменты интервью с французскими бондарями
Просматривая список традиционных ремёсел, невольно разбиваешь их на разные группы. Но вот две основные группы в первую очередь бросаются в глаза: ремёсла навсегда вытесненные промышленностью или временем (‘мёртвые ремёсла’) и те, которые скорее всего никогда не будут выброшены на обочину истории. И среди них, конечно, будет бондарство.Бо́ндарь — ремесленник, ‘выделывающий бочки и другие ёмкости из дерева’, иногда мастер по изготовлению корабельных мачт. В России говорят, что бондари живут долго и работают до глубокой старости. Почему? - потому что имеют дело с хорошими породами дерева и получают правильную физическую нагрузку на работе.Нужно ли повторять прописные истины о том, какую роль играет бочка в конечном вкусе/качестве вина. Колоссальную. «Происхождение и вид дуба оказывают решающее влияние на ароматы, сообщаемые вину или крепкому напитку», - говорит президент Chêne & Cie Анри де Пракомталь. «В арсенале виноделов есть оружие, позволяющее настраивать вкус вина. Это деревянные бочки. Пользуются ими давно, со времен римлян, когда Юлий Цезарь обнаружил в Галлии деревянные сосуды. Возможно, корректирующее воздействие бочек на вино было взято на заметку уже тогда, однако должно было пройти две тысячи лет, чтобы люди поняли, почему и как это происходит. Для винных бочек можно использовать разные породы дерева, но королем остается дуб. Он способен облагородить вино, наделяя его дополнительным ароматическим букетом и структурой. Однако дуб дубу рознь. Одни бочки могут подчеркнуть природные достоинства вина, другие — навязать ему свой вкус, а третьи вообще лучше взаимодействуют с крепким алкоголем» (Элеонора Скоулз, Forbs)Мы начали разговор о бочках с вина. Как-то принято ассоциировать бочку в первую очередь с хорошим вином. Но если вино на винзаводах разливается сейчас в бутылки, и долгосрочно массово оно хранится всё-таки в бутылках, то виски и коньяки вообще хранятся только в бочках. Истинный Шотландский Виски, например, – это виски, очищенный и выдержанный не менее трёх лет в дубовой бочке. В России применение бочкам куда шире: бочки для всевозможных солений (капуста, огурчики, грибочки...) и кадки/кадушки для разных хозяйственно-банных дел. Сейчас модны огромные 500литровые бочки-купальни. В приморских странах и районах знают, что икру, а также многие другие морепродукты (например, жирную печень трески) хранить нужно только в деревянных бочках. Так что применение бочек охватывает далеко не только винно/алкогольную тему. Тем не менее вернёмся всё-таки к вину. И да. Хорошая ‘правильная’ бочка сегодня - дорогое удовольствие.А как делают бочки? О-о-о, там сложная технология, требующая реального мастерства, сноровки, знаний, специального инструментария, а также невероятно ‘трепетного’ и честного отношения к дереву. Что касается технологии - то здесь я бы употребила слово ‘сладить’. Ведь применять клей или гвозди нельзя по понятным причинам. Досточки нужно так ‘сладить’, а потом затянуть железным обручем, чтобы вино (или любая другая жидкость) не просочилось в щели. Просто ли это сделать? Я думаю, что нет! Вот фрагменты интервью Гида Артура Саркисяна «Российские вина» из французской бондарни Radoux в городе Жонзак, в самом центре региона Cognac.«Radoux производит очень необычное впечатление. С одной стороны, это ручной труд, не сильно изменившийся со времён Кольбера. Производство бочек – это почти народный промысел. Здоровенные бородатые дядьки лупят тяжелыми молотками по стальным обручам, подбрасывают дубовые поленья в горелки, на которых обжариваются бочки. Искры летят, шум и грохот, как в кузне. И здесь же инфракрасное сканирование, лазерная маркировка бочек, станки с программным управлением, заменившие один из инструментов бондаря под названием «уторник» и т.д. Алхимия пополам с высшей органикой.Radoux как раз известна на рынке барриков своим научным подходом к теме. Любому виноделу известно, что после завершения выдержки одного и того же вина в трёх бочках одного и того же дуба получается не одно вино, а три разных. Часто результат может быть непредсказуем. Дело, в том числе, в уровне танинов, который может отличаться внутри одной и той же партии клёпок даже из одного ствола дерева в 2-3 раза. Одной бочке «повезло» собрать все клепки с высокими танинами, другой – с низкими. Жизнь винодела наполнена сюрпризами. В конце 2000 Radoux решили этой проблемой заняться по-научному. К исследованию привлекли двух профессоров-химиков и Институт энологии Бордо. Изучали опыт других отраслей, связанных с древесиной, в том числе бумажной промышленности. В результате к 2011 году была запатентована технология сканирования каждой клепки для определения полифенольного индекса Oak Scan. Годом позже она получила золотую награду выставки винных технологий в Бордо – Vinitech. Сканер определяет нужные параметры за считанные секунды. Это особенно важно для большого производства, выпускающего более 50 тысяч бочек ежегодно. На экран выводятся показатели по каждой дощечке. Все очень наглядно. Концентрация танинов в одной партии варьируется от 20 до 60 пунктов. Параллельно замеряется уровень TCA и уровень влажности. За время выдержки он падает в древесине с 50 до 13 процентов, а в готовой бочке уровень должен быть не больше 5-6.«Эта технология дала Radoux совершенно новые возможности, – говорит Габриэль Потье. – Сейчас у виноделов такой запрос: дайте нам бочку «без бочки», чтобы древесные ароматы не закрывали фруктовость. Благодаря Oak Scan мы можем подбирать оптимальное количество танинов для каждой бочки и более того, делать это по запросу клиентов, из года в год поставляя бочки с одинаковыми параметрами. Ничто не должно отвлекать винодела от работы с самим вином, с терруаром. Бочка – это лишь инструмент, и он должен быть хорошо откалиброван». (Да. Вкусы на вино тоже меняются. И сейчас в моде фруктовые ноты, поэтому дубовые бочки не должны их затмевать - прим.автора)Важный этап создания бочки – это обжарка. Там свои тонкости. Например, французский дуб при высокой температуре обжига начинает терять свои танины, а в американском ситуация обратная – танины более явно выходят на первый план. Все эти нюансы изучает бондарная профессура, подбирая оптимальные обжиги (медленно и деликатно). Всего у Radoux сейчас 5 основных режимов обжига и ещё есть подкатегории для белых и красных вин.Отдельная «песнь бондаря» – это донья для бочек. Для их крепления пазы бочек продолжают смазывать составом на основе пшеничной муки. Разве что теперь используют безглютеновую. И здесь не обошлось без моды на ЗОЖ. Между дощечками донышек прокладывают листья камыша – в качестве уплотнителя. Готовые бочки тестируют на протечку в два этапа, шлифуют, обсушивают, наносят лазерной гравировкой логотип бондарни и винодельни, пакуют и отправляют по всему миру»Подборка материала CONCRETUMjournal
Фрагменты интервью с известным во Франции пекарем - Кристофом Зюником
Фрагменты интервью с известным во Франции пекарем - Кристофом Зюником
Друзья! Мы уже упоминали, что 24 ноября (в Европе отмечается 25го) - День святой Екатерины - покровительницы пекарей
Сегодня мы хотим предложить вам фрагменты интервью с очень известным во Франции пекарем - Кристофом Зюником. В 2009 году он выпустил книгу Maîtrise et secrets du pain («Секреты хлебного мастерства»), пока, к сожалению, не переведенную на русский.
– Кристоф, Вы можете назвать свое мастерство прирожденным талантом? - Возможно. А может, я просто унаследовал любовь к хлебопечению. Мой отец был булочником: в провинции Шампань, где мы жили, у него была частная пекарня. Я работал там с детства до 17 лет. В этом возрасте я начал путешествовать. У меня появилась возможность совершить образовательный тур по всей Франции. Во время подобного вояжа молодые специалисты и ремесленники отправляются приобретать опыт в своей профессии, опираясь на практику разных регионов страны. Я так пропутешествовал 9 лет, и это невероятно расширило границы моего сознания. Я побывал везде — от юга Франции и замков Луары до Страсбурга, Руана и Парижа. Университет я не заканчивал, только колледж. Моим университетом стал этот тур. Причем мне удалось обзавестись навыками практически всех технологических специальностей, распространенных во Франции.
– Какими же были основные «хлебные» открытия? - Самыми разными. В одном городе тебя научат печь настоящую бриошь. В Страсбурге тебя покорит целая лавка, полная бесподобных хлебных изделий. В Париже надо, конечно, внимание уделить технологии багета. Его нельзя недооценивать: туристы всегда увозят из нашей страны воспоминания о настоящем французском багете! А Париж — его столица.
– Когда именно на этом большом пути вы решили взяться за полезное питание? - В последние десятилетия прошлого века люди начали отдавать себе отчет в том, что химические составляющие из хлеба надо убирать, обращаться к натуральному. И я рад, что моя натуральная закваска оказалась популярной, что ее взяли на вооружение мои коллеги, от частных пекарен до крупных мировых сетей.
– Как по-вашему, Кристоф, сможет ли полезный хлеб однажды окончательно вытеснить вредный, с химическими «улучшителями»? - К этому должен приложить усилия сам хлебопек. Да, производство полезного хлеба — процесс достаточно сложный, он требует больше времени. Производители должны считать прибыль: не все могут позволить себе заниматься, например, изготовлением той же низкокислотной закваски. И в то же время конечная цель — работать на благо потребителя, предлагать ему натуральный и здоровый продукт. Учитывая количество «пищевых» скандалов в мире, люди все чаще меняют свои приоритеты, начинают обращать внимание на то, что едят. Так что все возможно.
– Как часто вам удается посещать другие страны для обмена опытом? - Сейчас мне приходится себя немного ограничивать: дела в пекарне требуют моего присутствия. Моя норма — 12 поездок в год. Уже побывал в Австралии, Японии, практически во всех городах Европы, США. В апреле собираюсь в Канаду.
– А в чем особенность вашего оборудования и знаменитой закваски? - Это ферментационная камера для производства 100 % натуральной, некислой пшеничной закваски по технологии брожения Methode Zunic. На основе такой закваски печется хлеб, который получается не только вкусным, пышным и нежным, но и чрезвычайно полезным. Закваска разрушает крахмал, вредный для нашего пищеварения, и позволяет получить продукт с наименьшим количеством «быстрого сахара». А еще там сокращено количество соли, что важно для профилактики сердечно-сосудистых заболеваний. В принципе, подходит она для всех хлебобулочных изделий. В 1986 году я готовил эту закваску вручную, используя в качестве емкости ванночку из нержавеющей стали. На ее основе пек хлеб для своей пекарни, который внезапно получил огромное количество положительных отзывов. Комплименты и запросы росли: пришлось придумывать автоматизацию процесса заготовки закваски.
Спасибо кулинарному журналу Табрис за предоставленный материал https://magazine.tabris.ru !
Сегодня мы хотим предложить вам фрагменты интервью с очень известным во Франции пекарем - Кристофом Зюником. В 2009 году он выпустил книгу Maîtrise et secrets du pain («Секреты хлебного мастерства»), пока, к сожалению, не переведенную на русский.
– Кристоф, Вы можете назвать свое мастерство прирожденным талантом? - Возможно. А может, я просто унаследовал любовь к хлебопечению. Мой отец был булочником: в провинции Шампань, где мы жили, у него была частная пекарня. Я работал там с детства до 17 лет. В этом возрасте я начал путешествовать. У меня появилась возможность совершить образовательный тур по всей Франции. Во время подобного вояжа молодые специалисты и ремесленники отправляются приобретать опыт в своей профессии, опираясь на практику разных регионов страны. Я так пропутешествовал 9 лет, и это невероятно расширило границы моего сознания. Я побывал везде — от юга Франции и замков Луары до Страсбурга, Руана и Парижа. Университет я не заканчивал, только колледж. Моим университетом стал этот тур. Причем мне удалось обзавестись навыками практически всех технологических специальностей, распространенных во Франции.
– Какими же были основные «хлебные» открытия? - Самыми разными. В одном городе тебя научат печь настоящую бриошь. В Страсбурге тебя покорит целая лавка, полная бесподобных хлебных изделий. В Париже надо, конечно, внимание уделить технологии багета. Его нельзя недооценивать: туристы всегда увозят из нашей страны воспоминания о настоящем французском багете! А Париж — его столица.
– Когда именно на этом большом пути вы решили взяться за полезное питание? - В последние десятилетия прошлого века люди начали отдавать себе отчет в том, что химические составляющие из хлеба надо убирать, обращаться к натуральному. И я рад, что моя натуральная закваска оказалась популярной, что ее взяли на вооружение мои коллеги, от частных пекарен до крупных мировых сетей.
– Как по-вашему, Кристоф, сможет ли полезный хлеб однажды окончательно вытеснить вредный, с химическими «улучшителями»? - К этому должен приложить усилия сам хлебопек. Да, производство полезного хлеба — процесс достаточно сложный, он требует больше времени. Производители должны считать прибыль: не все могут позволить себе заниматься, например, изготовлением той же низкокислотной закваски. И в то же время конечная цель — работать на благо потребителя, предлагать ему натуральный и здоровый продукт. Учитывая количество «пищевых» скандалов в мире, люди все чаще меняют свои приоритеты, начинают обращать внимание на то, что едят. Так что все возможно.
– Как часто вам удается посещать другие страны для обмена опытом? - Сейчас мне приходится себя немного ограничивать: дела в пекарне требуют моего присутствия. Моя норма — 12 поездок в год. Уже побывал в Австралии, Японии, практически во всех городах Европы, США. В апреле собираюсь в Канаду.
– А в чем особенность вашего оборудования и знаменитой закваски? - Это ферментационная камера для производства 100 % натуральной, некислой пшеничной закваски по технологии брожения Methode Zunic. На основе такой закваски печется хлеб, который получается не только вкусным, пышным и нежным, но и чрезвычайно полезным. Закваска разрушает крахмал, вредный для нашего пищеварения, и позволяет получить продукт с наименьшим количеством «быстрого сахара». А еще там сокращено количество соли, что важно для профилактики сердечно-сосудистых заболеваний. В принципе, подходит она для всех хлебобулочных изделий. В 1986 году я готовил эту закваску вручную, используя в качестве емкости ванночку из нержавеющей стали. На ее основе пек хлеб для своей пекарни, который внезапно получил огромное количество положительных отзывов. Комплименты и запросы росли: пришлось придумывать автоматизацию процесса заготовки закваски.
Спасибо кулинарному журналу Табрис за предоставленный материал https://magazine.tabris.ru !
Giovanni Battista Moroni (Italian, 1525-1578) «The tailor» 1570
Главное, чтоб костюмчик сидел. Фрагменты интервью с портными.
Главное, чтоб костюмчик сидел. Фрагменты интервью с портными.
В рамках нашего проекта «Новые и старые ремесленники» мы анализируем большое количество интервью с портными (известными и совсем нет). Зачем шить костюм/платье на заказ, если можно купить любой в магазине? Есть ли будущее у инд.пошива, если речь идёт не о каком-то заоблачном эксклюзиве или театральном реквизите, а об обычной одежде для нас, обычных людей, пусть и не на каждый день? Чем отличаются современные портные от тех, которые жили и шили раньше? Один очень знаменитый портной, владелец сети бутиковых ателье в Неаполе, Париже и Риме сказал, что современным портным быть намного сложнее (это при наличии такой великолепной техники как современные швейные машины и прочее?). Оказывается, дело не в этом. Дело в ткани. Раньше материалы были жёсткие, суровые, грубые. Портняжные ‘огрехи’ не так бросались в глаза на таком сукне. Сейчас ткани лёгкие, деликатные, ‘подвижные’, даже если плотные..... Нужно быть действительно мастером, чтобы вшить без морщинок рукав или приладить выточку, чтобы не топорщилась..... А самое интересное - да - люди всё больше и больше обращаются к портным на заказ.
Вот фрагменты интервью с портным из Сэвил роу (подробно мы писали об этой легендарной улице, сноски в комментах). Вот его ответ на главный вопрос - зачем сейчас шить костюм на заказ?: «.........заказной костюм выражает вашу индивидуальность, а готовый костюм подчиняет вас себе......»
— Каков же должен быть хороший костюм? — Он должен быть хорош. — Хотелось бы подробностей. Вот, например, плечи. Вы подкладываете плечи? То есть исправляете ли вы фигуру методом портновских ухищрений или шьете по фигуре, заведомо считая всякое человеческое тело шедевром? — Я ищу равновесие. Иногда я подкладываю плечи, иногда нет. Видите ли, полный человек может чувствовать себя полным человеком, и тогда костюм не должен его стройнить, но если полный человек в глубине души считает себя худым, то надо методом, как вы говорите? Портновских ухищрений? Надо тогда сделать его фигуру тоньше и длиннее. Мой отец говорил... — Ваш отец был портным? Это семейный бизнес? — Нет, папа работал учителем, и многому меня научил. Так вот, отец говорил мне, что костюм шьют для того, чтобы казаться в нем чуть лучше, чем ты есть на самом деле. — У костюма должна быть подкладка? Или надо обрабатывать швы, а подкладки избегать? — Я же говорил, я ищу равновесия. Некоторым людям в сочетании с некоторыми тканями подкладка нужна. Некоторым нет. Кроме того, есть зимние костюмы и есть летние. Зимние костюмы лучше делать на подкладке просто для тепла. Есть, разумеется, ткани полегче и ткани потяжелее, но из любой ткани можно сшить летний, а можно сшить зимний костюм. Я ведь не очень умею объяснить это словами. Я выражаю себя визуально. И ткань выражает себя так же. Я просто смотрю на ткань, и она говорит мне, чем она хотела бы стать. — Вы, получается, подгоняете своих клиентов к тканям? — Нет, я их свожу, я влюбляю их друг в друга. Это правда похоже на свадьбу. — Сколько же денег должен тратить приличный человек на одежду? — Столько, сколько нужно, чтоб получить прибыль. Представьте себе манеру одеваться как бизнес. Смысл этого бизнеса заключается в том, чтобы инвестировать деньги и выглядеть лучше, чем ты есть на самом деле. Кому-то нужно инвестировать совсем немного, чтоб достигнуть цели. Кто-то может быть так плох, что инвестировать придется тысячи. Кто-то может быть так хорош сам по себе, что, чтобы выглядеть лучше хоть на йоту, инвестировать придется миллионы. — А может ли женщина быть хорошим портным? — Есть очень много прекрасных портных женщин. У женщин хорошо получается, потому что они любят и ценят детали. Я вообще думаю, что лучше женщины никто не сумеет довести хороший костюм до совершенства. — Зачем вы начали придумывать и женскую одежду тоже? — Чтобы завоевать мир. Я думаю, что стиль Сэвил Роу завоюет мир, но для этого надо шить и женское платье тоже; так вот, о мужчинах-портных. Я не знаю, почему, но у мужчин лучше получается кроить. Потому что мужчины, они.. Они любят... — Резать? — Вот именно! Мужчины любят резать!
См.наши предыдущие посты про лондонскую Сэвил роу и её легендарные ателье (раздел "Новые и старые ремесленники")
Вот фрагменты интервью с портным из Сэвил роу (подробно мы писали об этой легендарной улице, сноски в комментах). Вот его ответ на главный вопрос - зачем сейчас шить костюм на заказ?: «.........заказной костюм выражает вашу индивидуальность, а готовый костюм подчиняет вас себе......»
— Каков же должен быть хороший костюм? — Он должен быть хорош. — Хотелось бы подробностей. Вот, например, плечи. Вы подкладываете плечи? То есть исправляете ли вы фигуру методом портновских ухищрений или шьете по фигуре, заведомо считая всякое человеческое тело шедевром? — Я ищу равновесие. Иногда я подкладываю плечи, иногда нет. Видите ли, полный человек может чувствовать себя полным человеком, и тогда костюм не должен его стройнить, но если полный человек в глубине души считает себя худым, то надо методом, как вы говорите? Портновских ухищрений? Надо тогда сделать его фигуру тоньше и длиннее. Мой отец говорил... — Ваш отец был портным? Это семейный бизнес? — Нет, папа работал учителем, и многому меня научил. Так вот, отец говорил мне, что костюм шьют для того, чтобы казаться в нем чуть лучше, чем ты есть на самом деле. — У костюма должна быть подкладка? Или надо обрабатывать швы, а подкладки избегать? — Я же говорил, я ищу равновесия. Некоторым людям в сочетании с некоторыми тканями подкладка нужна. Некоторым нет. Кроме того, есть зимние костюмы и есть летние. Зимние костюмы лучше делать на подкладке просто для тепла. Есть, разумеется, ткани полегче и ткани потяжелее, но из любой ткани можно сшить летний, а можно сшить зимний костюм. Я ведь не очень умею объяснить это словами. Я выражаю себя визуально. И ткань выражает себя так же. Я просто смотрю на ткань, и она говорит мне, чем она хотела бы стать. — Вы, получается, подгоняете своих клиентов к тканям? — Нет, я их свожу, я влюбляю их друг в друга. Это правда похоже на свадьбу. — Сколько же денег должен тратить приличный человек на одежду? — Столько, сколько нужно, чтоб получить прибыль. Представьте себе манеру одеваться как бизнес. Смысл этого бизнеса заключается в том, чтобы инвестировать деньги и выглядеть лучше, чем ты есть на самом деле. Кому-то нужно инвестировать совсем немного, чтоб достигнуть цели. Кто-то может быть так плох, что инвестировать придется тысячи. Кто-то может быть так хорош сам по себе, что, чтобы выглядеть лучше хоть на йоту, инвестировать придется миллионы. — А может ли женщина быть хорошим портным? — Есть очень много прекрасных портных женщин. У женщин хорошо получается, потому что они любят и ценят детали. Я вообще думаю, что лучше женщины никто не сумеет довести хороший костюм до совершенства. — Зачем вы начали придумывать и женскую одежду тоже? — Чтобы завоевать мир. Я думаю, что стиль Сэвил Роу завоюет мир, но для этого надо шить и женское платье тоже; так вот, о мужчинах-портных. Я не знаю, почему, но у мужчин лучше получается кроить. Потому что мужчины, они.. Они любят... — Резать? — Вот именно! Мужчины любят резать!
См.наши предыдущие посты про лондонскую Сэвил роу и её легендарные ателье (раздел "Новые и старые ремесленники")
📕Современный Папа Карло из Исландии
📕Современный Папа Карло из Исландии
Продолжаем рассказ о древнем ремесле кукольника. Как обещали, сегодня хотим познакомить вас с современным Папой Карло. Театры марионеток сейчас опять очень популярны во всем мире. Кукол приводит в движение талант артистов. А еще и труд кукольника, который изготовляет марионеток. Вот уж точно, кого никогда не сможет заменить станок и конвейер - это кукольника (ремесленника - художника, скульптора и столяра одновременно), который сможет из бревна вырезать живого Буратино.Кукольник немецкого происхождения Бернд Огродник по образованию классический музыкант, начал свою карьеру в кукольном театре в 1986 году, когда жил в Исландии. Он является соучредителем и художественным руководителем Центра кукольного искусства Brúðuheimar (Мир кукол) в Боргарнесе, Исландия, и театра Фигурн Бернд Огродник. Бернд Огродник создал различные новаторские техники для изготовления марионеток и настольных кукол, и в равной степени любит мастерить кукол и учить других, как это делать. Он ведёт на своём сайте и в Фейсбуке курс (кому интересно). “С самого детства я конструировал кукол и выступал с ними, и уже 34 года работаю профессиональным кукольником. Возможно, вы знаете меня по знаменитому фильму о марионетках «Струны», видели мои выступления на нашей сцене в Национальном театре Исландии или где-то в других уголках мира. Но я также муж, отец, дедушка, активный обладатель черного пояса по карате, страстный музыкант, аквалангист, поклонник лошадей и садовник. Все это сильно влияет на мое искусство и питает мою страсть к жизни.Я открыл для себя путь марионетки как свой способ служить этому миру и делать его лучше. Марионетка действительно может быть мощным инструментом не только для развлечения, но и для обучения, вдохновения и исцеления. И все же, подобно тому, как музыкант должен добросовестно практиковать свои гаммы или мастер боевых искусств начинает тренироваться с белым поясом, кукольник должен тщательно выучить множество шагов, необходимых для повышения своего мастерства, чтобы однажды он стал прекрасным художником.Коротких путей к мастерству нет. Я преподавал в университетах, театрах и на фестивалях по всему миру и обнаружил, что слишком часто студентам не хватает основных строительных блоков, необходимых для непрерывного и успешного роста на своем пути. Слишком часто даже профессиональные кукловоды выступают с куклами, которым не хватает глубокого понимания их конструкции и функций»
Алексей Безобразов: дерево дает огромные возможности для творчества
Алексей Безобразов: дерево дает огромные возможности для творчества
В ноябре 2014 года Вологодская область представляла свое традиционное искусство в Сочи на фестивале «Вместе мы – Россия». Все регионы – от Сахалинской области до Калининградской – привезли своих мастеров. Это был настоящий праздник народного творчества, но в этом огромном изобилии не потерялись работы череповецкого резчика по дереву Алексея Безобразова. …Про его игрушки говорят: берешь в руки деревянную лошадку – и кажется, вот-вот зашлепают по половицам детские босые ножки, загремят по полу колесики, нарочно сделанные неровными, чтобы шуму было побольше и дитя не скучало. А любуясь его работой на мастер-классах, люди поражаются: нож и стамеска идут по дереву легко и плавно, словно кисть в народной росписи. Множество домов на Вологодчине смотрят на мир окнами в его наличниках, а богатая лепнина на потолке усадебного дома в Покровском восстановлена благодаря искусству мастера, вырезавшего сложнейшие деревянные формы для ее отливки. Алексей Безобразов – народный мастер России, мастер народных художественных промыслов Вологодской области, член Череповецкого регионального отделения Союза художников России, лауреат областных, российских и международных конкурсов и фестивалей. В марте 2015 года впервые открылась выставка его работ в Вологде, в центре ремесел «Резной палисад». Алексей, вы профессиональный резчик по дереву – как вы пришли к занятию традиционным промыслом? Родился я в селе Николо-Березовец, в Костромской области, и хотя наша семья сразу переехала в Череповец, каждое лето мы с братом проводили в деревне. Резьбой я занимаюсь с детства. Мне повезло: я застал в живых обоих дедов, каждый из которых владел этим ремеслом. Один дед, 1890 года рождения, прошедший три войны и к старости совсем ослепший, успел передать нам кое-какие секреты. В 10 лет мы получили от него в подарок по ножу и начали резать – и дерево, и руки. Второй дед, плотник и столяр, в 75 лет в одиночку поставил себе дом, и я подростком немного помогал ему. Но по-настоящему я увлекся резьбой после одного случая. Был у нас в деревне мастер – дядя Паша-Присест (после ранения в ногу он сильно прихрамывал, будто приседал). И вот идет он по улице, где мы с ребятами собрались играть в лапту, а мяча у нас нет. Увидев это, дядя Паша берет приготовленное на дрова полено и на глазах у изумленных пацанов топором вытесывает из него круглый мяч. Помню, я был просто поражен, когда понял вдруг, какой податливый материал – дерево, какие возможности для творчества оно дает.После армии я занимался резьбой по камню, потом – по гипсу. Затем арендовал столярный цех и брал любые заказы – начиная от простых деревянных ложек и заканчивая резными иконами и мебелью в стиле барокко или классицизма. Это позволило наработать богатый опыт и открыть собственную мастерскую. Около 15 лет я специализировался на изготовлении резных наличников и карнизов. В 2008-м мастерскую пришлось закрыть, и я решил осуществить свою давнюю мечту – попробовать себя в изготовлении игрушки. Много ездил по музеям, изучал представленную в экспозициях и фондах крестьянскую деревянную утварь и игрушку. Познакомился с мастерами, искусствоведами, музейными хранителями. Очень привлекала меня эта тема: резьба вроде незатейливая, но такая искусная, а от каждой вещи как будто теплом веет. В 2011 году я разработал авторскую николо-березовскую игрушку и занялся ее изготовлением, а с 2012-го начал вырезать традиционную северную игрушку, деревенские предметы обихода – и оторваться не могу. Это же просто чудо, когда из куска дерева получается что-то рукотворное, красивое, нужное.Авторскую игрушку вы разрабатываете с учетом того, что наблюдаете в музеях, или это фантазийные образы?Если это авторская игрушка на традиционную тему, то и поиск идет в русле традиции. На выставке у меня есть кукла-панка, вырезанная как одно целое с конем. Возможно, такое и раньше делали, просто подобные образцы не сохранились, а может, и нет. А чисто авторская игрушка – это, например, «Деревенька». Это миниатюрные фигурки деревенских жителей, погруженных в свои повседневные дела. Там около 50 персонажей, и про каждого написано в стихах, чем он занимается: плотник строгает бревно, музыкант играет на гуслях, женщина нянчит ребенка. Традиционный деревенский быт мне хорошо знаком – прекрасно помню, как моя бабушка гладила белье при помощи рубеля и катка, – и в авторской игрушке я строго следую обычаям. Бывает, меня просят сделать такую фигурку с компьютером или другим атрибутом современной жизни – таких заказов я не беру.Раньше все резные деревянные изделия находили применение в быту. Каково их главное назначение сейчас? Главное назначение – это, конечно, пропаганда традиционного декоративно-прикладного искусства, чтобы люди вспоминали о своих корнях. Когда я представляю свои работы на фестивалях и ярмарках, народ подходит и интересуется, что это, откуда – видимо, дает себя знать генетическая память. Как-то притягивает людей и деревянная игрушка, и деревенская утварь: всё это проникнуто теплотой и смыслом, на каждом предмете есть символы-обереги. На вещах, выполненных в традиционных техниках, воспитывается эстетический вкус: если человек проникся их обаянием, он всегда отличит их от «ширпотреба» любого сорта.Вам не приходилось наблюдать, как современные дети, избалованные разного рода гаджетами, относятся к этой игрушке?Приходилось, конечно – сразу тянут руки, хотят и покатать, и покрутить. На самом деле любому ребенку интересны игрушки простые: чем проще игрушка, тем больше простора для фантазии она дает.Какие инструменты вы используете – современные или те, которыми пользовались старые мастера?Чтобы наработать первоначальный навык, режешь одним только ножом-косяком, а вообще в мастерской у меня инструментов много. Современные резчики применяют и электроинструмент, чтобы как-то облегчить труд. Если всё полностью делать руками, то можно серьезно повредить мышцы, и зрение тоже страдает. А если на мастер-классе что-то показываешь, в ход идут только ножовка, топор и нож. Все ножи-косяки я делаю сам, а вот клюкарзу – полукруглую стамеску для вырезания углублений деревянной посуды – заказывал кузнецам.Какие породы дерева используете?Все, какие произрастают у нас. Самая любимая у меня береза, почему – не могу объяснить. Она считается деревом-донором, цвет древесины золотистый, теплый, режется хорошо – не слоится, как ель или сосна. Хотя многие мастера ее избегают – это самое капризное дерево, при сушке ее часто коробит. В старину тоже использовали то, что было под рукой – делали-то всё в основном из дров, выбирая среди поленьев кусок получше.Есть ли у вас ученики? У меня два сына, оба с малолетства ходили ко мне в столярку, каждому я сделал по набору ножей. Потом оба закончили художественную школу. Старший сейчас тоже занимается традиционной игрушкой, здесь, в «Резном палисаде», есть его работы. Младший посвящает резьбе свободное время.Что самое главное в изготовлении деревянных изделий? Самое главное – не порезаться, а происходит это, когда режешь неправильно. Нужно знать структуру дерева, уметь читать рисунок древесины, чувствовать, поддается она ножу или нет. А если дерево начинаешь понимать, то с ним можно «договориться».Светлана Гришина(Культура Вологодской области)
Page updated
Google Sites
Report abuse